Подперев голову рукой, я наблюдал, как она одевается. Брюки скользят вверх, застывают, достигнув талии. Сужаются еле заметно…
Она злилась. О да! Она по-настоящему злилась. Я смотрел на ее изящную спину с сожалением, граничащим с так и не определенным мной щемливым, горьким, но теплым чувством.
Люди хрупкие, это правда. Правда, не применимая к ней сейчас. И от этой ее невосприимчивости мне было невыносимо печально.
Я мог сказать что угодно, меня никто не пытался заставить молчать. Я мог говорить язвительно, зло, равнодушно, горячо или ласково. Фальшиво или от чистого сердца. Это не вызвало бы никакой ответной реакции.
Поэтому я просто сидел и молчал, пока она не застегнула последнюю пуговицу на блузке.
Когда она ушла, ключей на столе не было.

Прикинув, сколько будет стоить такси до вокзала, шурша деньгами в кармане, я вдруг понял, что от меня ничего не зависит. Вернее, зависит, причем, все. Но ведь я сам еще как зависим! Я хочу. Я хочу понять, что чувствует этот человек, сидящий в поезде, подперев рукой щеку, смотря не успевающим фокусироваться взглядом в окно. О чем она думает, изредка переводя взгляд на свое бледное недостоверное отражение. В ней столько тепла. А во мне столько страха.
Сердце стучало как колокол, руки дрожали. Я сглотнул и посмотрел на часы. Нет, нельзя мне приезжать раньше. Стоило ли вообще предлагать ее встречать.
Дурак.

- Моя реальность иногда напоминает нечто вроде принуждения, - сказал он мне сегодня, потушив сигарету о мокрый фонарный столб. - Как будто сзади к шее приставлена чья-то рука, которая вот-вот сожмет пальцы на коже, и этот кто-то, язвительно процедив что-то желчное и презрительное, ткнет тебя носом в… Не знаю. Нечто неприятное.
Он не смотрел на меня. Куда-то на влажный асфальт, нахмурив брови. У него нервный тик, постоянно трет указательный палец большим.
- А ты так привык, - продолжил он, - что нет сил. И страха тоже. И злости. Вообще ничего нет, кроме навязчивой спешки, этого постоянного ожидания, что тебя вот-вот…
Он оскалился и сжав пальцы на чем-то невидимом с силой опустил руку вниз так, что русые волосы посыпались на лоб. Затем неожиданно усмехнулся и посветлел.
- Расслабься, это фигня все. Погнали, а то еще до дождя договоримся.